Mūsdienu krievu literatūra krievu valodas kā svešvalodas pasniegšanā

Elvīra Isajeva




Mūsdienu krievu literatūra krievu valodas kā svešvalodas pasniegšanā









Materiāls izstrādāts
ESF Darbības programmas 2007. - 2013.gadam „Cilvēkresursi un nodarbinātība”
prioritātes 1.2. „Izglītība un prasmes”
pasākuma 1.2.1.„Profesionālās izglītības un vispārējo prasmju attīstība”
aktivitātes 1.2.1.2. „Vispārējo zināšanu un prasmju uzlabošana”
apakšaktivitātes 1.2.1.1.2. „Profesionālajā izglītībā iesaistīto pedagogu
kompetences paaugstināšana”
Latvijas Universitātes realizētā projekta
„Profesionālajā izglītībā iesaistīto vispārizglītojošo mācību priekšmetu pedagogu
kompetences paaugstināšana”
(Vienošanās Nr.2009/0274/1DP/1.2.1.1.2/09/IPIA/VIAA/003,
LU reģistrācijas Nr.ESS2009/88) īstenošanai.










Rīga, 2011.

Человек кибировского поколения знает, помнит и понимает многое, но вместо «соловьиного сада» получает в наследство скворечник, чтобы проскрипеть, проскворчать о самом главном, своем, вечном… Там, где запечатлевается «советский стиль», реанимируются 50-е годы, создается бессмертный образ «девушки с веслом», не обойтись без радиогимна «стенам древнего Кремля»; там же, где с детской доверчивостью говорится о непонятной, необъяснимой, алогичной, иррациональной любви к этому вот, какое есть, отечеству, неизбежно присутствие пионерской песенки «То березка, то рябинка...». На этом языке многие в 70—80-е года пытались выразить зарождающееся отечестволюбивое чувство, а последующее воспитание и самовоспитание мало что добавило к этому языковому опыту. Но это и есть его истинная цель — сказать о том, о чем уже, кажется и невозможно говорить (…) Именно поэтому сквозной темой кибировской поэзии и становится языковая трагедия русской культуры, одновременная неизбежность и невозможность исполнения «дарования как поручения».

Поэтическая доблесть Кибирова состоит в том, что он одним из первых почувствовал, как провинциальна и смехотворна стала поза поэта-беззаконника. Потому что грёза осуществилась, поэтический мятеж, изменившись до неузнаваемости, давно у власти, «всемирный запой» стал повсеместным образом жизни и оказалось, что жить так нельзя. Кибиров остро ощутил родство декадентства и хулиганства. Воинствующий антиромантизм Кибирова объясняется тем, что ему стало ясно: не призывать к вольнице впору сейчас поэту, а быть блюстителем порядка и благонравия. (…) Целый мир, жестокий, убогий советский нашёл отражение, а теперь и убежище на страницах кибировских произведений. Сейчас прошлое стремительно и охотно забывается, как гадкий сон, но спустя какое-то время, когда успокоятся травмированные очевидцы, истлеют плакаты, подшивки газет осядут в книгохранилищах, а американизированным сленгом предпочитающих пепси окончательно вытеснится советский новояз, этой энциклопедии мёртвого языка цены не будет.

Тимур Кибиров — самый трагический русский поэт последних десяти лет (как минимум, учитывая и Бродского). Трагизм Кибирова является следствием, например, даже таких его ходов, как переиначивание и перевирание цитат: ему приходится тут стать трагиком хотя бы потому, что цитаты вот оказались такими непрочными, что допускают себя переиначить.

В середине восьмидесятых Тимур Кибиров ошеломил московских слушателей поэзии редким устройством стиха — частями смешно, а в целом серьезно. Далее автор варьировал темы и жанры, но не ломал поэтический строй. Считается, что поэзию любят непонятно за что. К Кибирову это не относится — мы ценим его стихи за то же, за что ценят хорошего собеседника. За юмор, ум, точность, вкус, меру, культуру. (Кстати, американцы хвалили Бродского примерно по тому же списку.) Если Тимур вступает в своих стихах в полемику — не с нами, а с кем-то глупым и чужим, — то автор не просто прав, а тысячу раз прав. Мы целиком и полностью на стороне поэта.

Нужно заметить, что никакого такого особенного постмодернизма или концептуализма мы в строках Кибирова не различали. Обыгрывание советских штампов? Так и все мы увлеченно предавались этому занятию. Развернутые цитатные фейерверки? Так и на кухнях мы переговаривались друг с другом сплошь цитатами из Галича и Мандельштама, приправленными клише из песен Лебедева-Кумача и Матусовского — Долматовского… Кибиров же говорил со всеми нами (цитируем Андрея Немзера) на языке «гибком и привольном, яростном и нежном, бранном и сюсюкающем, песенном и ораторском, темном и светлом, блаженно бессмысленном и предельно точном языке русской поэзии. Живом, свободном и неисчерпаемом». Нисколько не раздражала нас изрядная длина большинства текстов Кибирова, так называемые «кибировские километры», которые ему потом часто ставили в вину. В этих «километрах» чувствовалось напряженное и живое поэтическое дыхание, в них зримо выразилась сама позднесоветская эпоха — вязкая, тоскливая, при каждом удобном и неудобном случае норовившая подменить нормальное человеческое слово суконным новоязовским штампом.

Кибиров — один из немногих современных поэтов, который регулярно пишет поэмы и просто очень длинные повествовательные стихи. А это большое искусство, поколением русских постмодернистов практически утраченное. То есть у Кибирова имеется тяга к эпическому размаху. Он любит Державина и Ломоносова. Да и вообще — мил ему весь корпус русской и советской поэзии, который он нещадно пародирует. … Кибирова все почему-то считают ироничным и остроумным поэтом. Между тем он типичный моралист. Одна из последних его книг («Улица Островитянова») — ужасно грустная, не сказать — трагическая книга. В ней Кибиров перестает писать в рифму (что затем продолжит в последующих сборниках). А еще Кибиров — один из немногих поэтов, которые пишут об истории.

Поэты обычно не любят, когда хвалят их ранние стихи: им кажется, что это обидно для их теперешних стихов. Я прошу позволения нарушить этот этикет и сказать о ранних стихах Кибирова — стихах-цитатах, стихах-монтажах, стихах-центонах. Был такой латинский жанр «центоны»: стихи, составленные целиком из чужих строчек. На это были похожи поэмы Кибирова восьмидесятых годов — такие, как «Сквозь прощальные слезы» и «Льву Рубинштейну»: описание отходящего советского времени словами и строчками этого самого советского времени, а заодно и досоветского. …

Его поэзия проявляет в читателе весьма противоречивые чувства, — все равно как махнуть стакан портвейна, закусив его валидолом, — и не случайно одну из первых книг Кибиров назвал «Сантименты». Но простодушно чувствительная интонация стихов, подпитанная узнаванием «общих мест», коварно обманчива. Наивность, чувствительность и даже, прошу прощения, банальность — лишь первое и безусловно спровоцированное автором впечатление, первовкусие. Когда б меня спросили, «мастер» ли Кибиров, — ответ прозвучал бы незамедлительно: конечно, мастер. Мастер, воскресивший позднюю советскую эпоху — во всем ее живом ужасе: советские ихтиозавры не в музее заизвесткованные позвоночники выставляют, а бродят по страницам, взывая к сочувствию.
«Все перепуталось» в языке, на котором говорят и думают в России: рядом, вместе звучат «контекст» и «параша», «утро туманное» и «дискурс с дискyрсом». (Авторский комментарий: «дикие все имена».) Для Кибирова «дикость» — новый словарь, а серебряный (ушедший) и даже гипсовый (уходящий) вызывает у него приступы иногда рвотной, но ностальгии. Время истекает, уходит и словарь, в том числе — словарь персонажей; и Кибиров успевает еще до момента исторического застывания всадить в янтарь небольшого стихотворения (с учетом парафраза) Парфенова и Черненко, Мандельштама и Пушкина, Мориц и Рубинштейна, Парщикова с Овидием, Доренко, Пригова и Пелевина. Для Кибирова нет области «плохого вкуса», нет вульгарного — любуясь, он помещает китч в высокое пространство.

Суть поэзии Кибирова в том, что он всегда умел распознавать в окружающей действительности «вечные образцы». Гражданские смуты и домашний уют, любовь и ненависть, пьяный загул и похмельная тоска, дождь и листопад, модные интеллектуальные доктрины и дебиловатая казарма, «общие места» и далекая звезда, старая добрая Англия и хвастливо вольтерьянская Франция, денежные проблемы и взыскание абсолюта, природа, история, Россия, мир Божий говорят с Кибировым (а через него — с нами) только на одном языке — гибком и привольном, яростном и нежном, бранном и сюсюкающем, песенном и ораторском, темном и светлом, блаженно бессмысленном и предельно точном языке русской поэзии. Много чего хлебнув, ощутив мерзкий вкус страха и греха, зная о всеобщем настроении и собственной слабости, Кибиров упрямо стоит на своем — не устает благодарить Создателя и пишет стихи.



О МАРИНЕ ПАЛЕЙ

Она ценит западный комфорт, порядок, чистоту, благопристойность, а главное — справедливость общественного устройства. Но культурный и благополучный Запад вовсе не земля обетованная. Россия и Европа — суть Сцилла и Харибда, улавливающие бессмертную душу, готовые сожрать, не оставив и косточек или что там может остаться от души.
Читателю Марины Палей прежде всего бросается в глаза её бешеная русофобия… Своим долгом она считает борьбу против несправедливости, лжи, хамства и свинства, воплощённых именно в русском хамстве, русском свинстве».

Марина Палей, автор двух (как минимум) очень хороших повестей - "Кабирия с Обводного канала" и "Евгеша и Аннушка", сделала на своем творческом пути довольно значительную по времени паузу. И вот разом выходят в "Новом мире" "Long distance" и в "Волге" "Ланч". Ощущение, что встречаешься с совершенно другим, неизвестным тебе автором - существом будто другой природы, перу которого не могли принадлежать ни повесть о детстве "Поминовение", ни поразительный рассказ "День тополиного пуха". Будто произошла какая-то радикальная метаморфоза, как бывает у насекомых: раз - и бабочка, и поди найди общее с предшествующей стадией гусеницы... Установим факт — очень жалко Марину Палей. Действительно, по-человечески жалко. И особенно (уже эгоистически) жалко, что хороший прозаик стала писать такие жалкие и мертворожденные тексты.

Изящные снайперские попадания автора в носителей ненавистного ей интеллигентского прекраснодушия – азартная, «фирменная» стрельба Марины Палей (фамилия эта, кстати, и означает стрелок), – вызывают неизменный вой в стане обстреливаемого контингента. Включая обозревателей-на-подхвате. Ретируясь, они прикрываются тем, что автор «Клеменса» называет «православный дайджест». Пытаясь нападать (т. е. «тыча натруженными указательными: не наш!»), они скандируют: «набоковщина», «эмигрантская литература». Не понимая сути. Экзистенциальная проза Палей уникальна. Она, как и её автор, живёт по собственному закону. Если же говорить о врождённом сходстве сознаний, образов мира, способов его переработки, то здесь писатель обнаруживает высокосортные черты классического уровня: Набоков, Ходасевич, Чоран, Елинек. «Принцесса Стиля» (такой титул Марина получила в 1995-м в Роттердаме) неукоснительно отвергает интервью. Однако она согласилась опубликовать фрагменты из своих писем к автору этой статьи: из нидерландского городка XIV века, расположенного в дельте Рейна, на берегу Северного моря, – в Москву, в Москву.

Петербургские повести Марины Палей... вполне обыкновенные и легко укладываются в общее русло современной «женской» прозы (бытовой фон, немного лиризма, немного психологии), но в произведениях эмигрантского периода «лиричности больше и больше многословия, сюжетность запрятана в стилистические выкрутасы и само повествование, поставленное на псевдо-интеллектуальные котурны, силится соответствовать европейским стандартам.

Марина по своей сути провокатор. Ее проза насквозь сексуальна, порой медицински физиологична, но настолько стилистически выверена и безупречна, что часто оказывает на читателя гипнотическое воздействие, вводит его в транс, словно он нежданно-негаданно засмотрелся на шаманскую пляску саламандры, извивающейся в огне страстей человеческих. Беззаконное, дикое, эпатирующее? Это стиль Марины Палей, кто бы сомневался. Но сделано это не ради дешевого эпатажа на потребу низшим страстям, а с целью исследовать некие глубинные процессы человеческого бытия фрейдовским, вернее палеевским взглядом. Похоже, она сама ведет собственный диалог с Богом, самой природой, пытаясь препарировать процессы жизнедеятельности души и собрать воедино пазл из жизни, смерти, секса, системы отношений мужчины и женщины, сознания и подсознания… Опыт ее мысли уникален, восприятие фасетчато, оно дробится на мельчайшие нюансы в поисках первоисточника любви и смысла. В своих изображениях она точна, как хирург, выверяя до миллиметра надрез, который необходимо произвести.

О ЗАХАРЕ ПРИЛЕПИНЕ
Появилась новая литературная генерация, на наших глазах пережившая пору дебютов и входящая в пору зрелости. Среди них, бесспорно, первый номер – Захар Прилепин, человек, сумевший переступить через двадцатилетнюю замкнутость литературы в рамках одной и той же темы. Все эти годы в среднестатистическом постсоветском романе речь шла о человеке, которому не менее сорока: он пережил крах прежней нашей с вами бывшей страны – не то империи тоталитарного зла, не то заповедного земного рая равенства и справедливости. Этот человек занят своими комплексами, он то и дело сравнивает, что было и как стало. Прилепин первым ввел в литературу людей совершенно нового мировоззрения. Очень часто они – бунтари, одержимые “новой социальностью”, но вовсе не потому, что являются наследниками социализма. Они свободны от травм советского времени, но эта свобода не дает им счастья и полноты ощущения жизни. Их трагизм зиждется уже не на крахе 1991 года.

Не совсем понятно, что делать с Прилепиным, по какому разряду его числить. У нас такой литературы почти не было. Собственную генеалогию он возводит к Газданову и Лимонову – оба в русской литературе одиночки, да и состоялись за границей, в эмиграции, даром что Лимонову повезло вернуться, а Газданов не дожил. Я назвал бы еще, пожалуй, Аксенова, и то, что Аксенову пришлось уехать, -- хоть он и живет в последнее время на две страны, -- тоже не случайно. Сам Аксенов эту литературную традицию определяет как байронитскую, но это не совсем верно – Байрон был большую часть жизни раздражен и несчастен, как и главный русский байронит Лермонтов. А проза Газданова, Лимонова, самого Аксенова и тридцатидвухлетнего Прилепина переполнена счастьем – радостным удивлением перед собственным существованием и великолпеными возможностями, которые оно открывает. В ряду прилепинских сочинений особняком стоят, скажем, «Патологии» -- принесший ему славу роман о чеченской войне, -- но он потому и сумел описать войну с таким омерзением, что нормальным состоянием для него как раз является счастье, здоровье, любовь, всяческая полноценность; восхищается он всем этим не как подпольный тип, больше всего озабоченный доминированием, а искренне, доброжелательно, никого не желая уязвить. Он никому не запрещает быть таким же.

Событием года считаю роман Захара Прилепина «Санькя». Ненавижу русские революции – и те, что в прошлом, и те, что в мечтах новых революционеров. Не разделяю ни взглядов героя романа, ни взглядов автора. И все же – в романе есть главное. В нем есть боль, и вера, и страсть, и нежелание мириться с отупляющей – усыпляющей – ложью. Этот роман кричит «не спи – не проснешься!». Страстной литературы как-то очень мало сегодня. Все больше похотливой – ради того, чтобы прельстить читателя, готовой потрафить его самым низменным чувствам. Роман Прилепина утверждает, что быть честным – значит быть голодным, быть за чертой. Это более чем спорно. Но он говорит о честности как таковой – талантливо, с привкусом крови – а это всегда событие.

Есть очень талантливый молодой писатель Захар Прилепин. Первый роман написал хороший, второй – очень хороший, третий, как говорят, еще лучше… Можно как угодно относиться к существующему всегда в нашей стране кровавому режиму, но революционный роман с этической точки зрения абсолютно непозволителен как явление.
Власть это метафизическое понятие, и в этом смысле литературная власть - метафизическая. Но вы знаете, власть метафизическое понятие, а писатель-то понятие физиологическое. И приходят к власти те ребята, с которыми тусуется Захар Прилепин и через десять лет, где Захар – нет Захара. Захар допустил уклон. А он не может не допустить уклона, потому что он талантливый человек. Вот и вся метафизика.





В своей повседневной жизни и учёбе вы постоянно встречаетесь с различными видами и жанрами электронных документов. Несмотря на личностные предпочтения, для большинства уже не имеет значения, в какой форме найти необходимую информацию — печатной или электронной. Работу с электронными документами, чтение их с экрана монитора и называют экранным чтением. Существует несколько различий между печатным и электронным текстом.
Во-первых, усиливается взаимодействие между автором (создателем) электронного текста и читателем. Читатель сам активно участвует в создании текста в чатах, блогах, на форумах в Интернете. Задав необходимые параметры, он может получить текст персонально для себя, в соответствии с собственными интересами.
Во-вторых, продвижение по электронному тексту может регулироваться программой. Чтение может быть приостановлено; в случае неверных ответов на вопросы, проверяющие понимание, может быть предложено повторение выполнения задания. Читатель сам устанавливает уровень сложности заданий: по этому принципу построены обучающие программы на дисках серии «Репетитор», выпущенные издательским домом «Кирилл и Мефодий». Можно выбирать удобный тип и размер шрифта. Программы для слабовидящих подключают звуковое сопровождение текста.
В-третьих, структура электронного текста представлена в виде гипертекста. Так называют нелинейный текст, содержащий переходы от одной части к другой, позволяющие выбирать последовательность чтения. При такой форме организации текстового материала его единицы представлены как система указанных возможных переходов, связей между ними. Следуя этим связям, можно читать материал в любом порядке, образуя линейные тексты. “Нелинейный текст”, который содержит множество отступлений, разветвлённых связей, комментариев, возник давно. Библия — Книга Книг — сделана как гипертекст с множеством взаимных отсылок к различным главам и строкам. Свойственные гипертексту ссылки, отсутствие линейного повествования используется современной постмодернистской литературой для создания эффекта игры.
Читатель создаёт свой текст, конструируя его (по гиперссылкам и выделенным ключевым словам) в соответствии с собственным замыслом. Направление чтения задаётся самостоятельно. Нелинейная структура позволяет вести быстрый поиск по гиперссылкам — метапоиск. Поэтому работа с электронными справочными изданиями имеет много преимуществ по сравнению с печатными вариантами — компактный объём, скорость, возможность параллельного использования нескольких изданий для сравнения. Мультимедийные энциклопедии предоставляют дополнительные возможности — звук, анимацию.
В-четвёртых, электронные тексты часто включают новые символы. Это не только иллюстрации, которые есть и в печатном тексте, но и компьютерная графика, видеоклипы, руководство по работе с текстом.
К плюсам электронного текста стоит отнести и следующее: конспектирование электронного текста идёт легче за счёт многооконного режима, быстрого копирования необходимых фрагментов текста и их видоизменений. Ведётся автоматизированный поиск и выбор ключевых слов. Имеет значение программный контроль орфографии и стиля письма с одновременным обучающим эффектом. Однако по результатам исследований, проведённых в России и США, общая продуктивность восприятия экранного текста на 20–30% ниже. Воображение при восприятии электронного текста пассивно, поэтому возможности эмоционального, эстетического и аналитического чтения при работе с электронными текстами ограничены.

Отрывки из произведений современных авторов

ВНЕКЛАССНОЕ ЧТЕНИЕ

Розы цветут! Красота, красота!
Скоро узрим мы младенца Христа!
Андерсен

1
Торопясь, торжествуя заране,
мальчик выскочит вновь из толпы
и опять завизжит — «А король-то, король-то…»

и вдруг умолкнет,
увидев внезапно,
что не только король,
но и вся его свита,
министры, лейб-гвардия, фрейлины,
даже сами портняжки-обманщики —

голые!
Все буквально
в чем мать родила!

И обернувшись растерянно
к толпам народным,
он узрит лишь нагие тела,
обнаженную
жалкую плоть человечью.

И совсем уж смутившись и струсив,
почувствует голую,
гусиную, синюю
кожу свою мальчуковую

и дальше увидит нагие деревья,
увидит, что лес обнажился,
что поля опустели,
что пустынна нагая земля

и что скоро зима…

Кто же, ну кто же укутает нас,
разоблаченных?
Кто же, ну кто же прикроет нас,
голеньких
рыцарей голого короля?

2
Наш-то король — гол,
а вот их королева — снежная,
тьма и стужа кромешная!
Против него —
ого-го!

Ни гу-гу…
Вот и лежи на снегу.

Вот и решай,
глупенький Кай.

Вот и иди,
глупая Герда.

Там, впереди —
Царствие смерти.

Там, позади —
розы цветут.

Ну, не цветут…
Ну, отцвели…
Ну так и что ж?

Скоро — узришь.
Если— дойдешь.

* * *
У монитора
в час полнощный
муж-юноша сидит.
В душе тоска, в уме сомненья,
и, сумрачный, он вопрошает Яndex
и другие поисковые системы —

«О, разрешите мне загадку жизни,
Мучительно старинную загадку!!»

И Rambler отвечает,
на все вопросы отвечает Rambler!

Проще простого
Click — и готово:

Вы искали: Смысл жизни,
найдено сайтов: 111444,
документов: 2724010,
новых: 3915

ЭПИЛОГ

Короче — чего же ты все-таки хочешь?
Чего ты взыскуешь? О чем ты хлопочешь,
лопочешь, бормочешь и даже пророчишь
столь невразумительно, столь горячо?
в какие зовешь лучезарные дали?….

Ты знаешь, мы жили тогда на Урале,
тогда нами правил Никита Хрущев.
Но это не важно...
Гораздо важнее,
что были тогда мандарины в продмагах
ужасною редкостью… В общем, короче —
вторые каникулы в жизни, а я
болею четвертые сутки… Той ночью

стояли за окнами тьма и зима,
и Пермь незнакомая тихо лежала
в снегах неподъемных. И елка мерцала
гирляндою, и отражалась в шкафу
мучительно. И, в полусне забываясь,
я страшное видел и, просыпаясь,
от боли и ужаса тихо скулил,
боясь и надеясь сестру разбудить.

А чем я болел, и куда наша мама
уехала — я не припомню… Наверно,
на сессию в Нальчик. А папа в ту ночь
как раз оказался дежурным по части…

И жар нарастал,
и ночь не кончалась,
и тени на кухне все громче и громче
шушукались, крались, хихикали мерзко!

От них я в аду раскаленном скрывался,
под ватным покровом горел-задыхался…
и плавился в невыносимом поту…

Короче — вот тут-то, в последний момент —
я знаю, он был в самом деле последним! —

вот тут-то и щелкнул английский замок,
вот тут-то и свет загорелся в прихожей!
И папа склонился — «Ну как ты, сынок?» —
и тут же огромный шуршащий кулек
он вывалил прямо в кровать мне и тут же,
губами прохладными поцеловав
мой лоб воспаленный, шепнув — «Только Сашке
оставь обязательно, слышишь!», исчез…
Короче —
я весь в мандаринах волшебных лежал,
вдыхал аромат их морозный, срывал
я с них кожуру ледяную, глотал
их сок невозможный, невообразимый…

Сестре я почти ничего не оставил…

Короче —
вот это, вот это одно —
что мне в ощущениях было дано!

Вот эту прохладу
в горячем бреду
с тех пор я ищу
и никак не найду,
вот эту надежду
на то, что Отец
(как это ни странно)
придет наконец!

И все, что казалось
невыносимым
для наших испуганных душ,
окажется вдруг так легко излечимым —
как свинка, ветрянка,
короче — коклюш!

МАРИНА ПАЛЕЙ
МЕСТОРОЖДЕНИЕ ВЕТРА (отрывок)

Служащий, привычный убивать время кроссвордом, конечно, с ходу сообразит, что “трехколесная или двухколесная машина с седлом” — это велосипед.
Коллеги скорее всего не заметят, как он сразу же скиснет, как старательно засмеется, слушая анекдот... Под шумок он вышмыгнет покурить — и там (подоконник, банка с окурками) наконец-то отпустит подтяжки, обвянет, состарится...
С трехколесным велосипедом была долгая счастливая жизнь, лет до пяти. Хруст гравия под колесами, очень разный в мае и в октябре (а названия месяцев ездок тогда еще твердо не знал), сменялся скрипом паркета в бессрочном электрическом вечере: мелькали знакомые залысины половиц, хрустели клавиши-деревяшки по всей сложенной в елочку дальней дороге — с лыжами, телефоном, коляской, вешалкой, страшным сундуком, спиннингом, стулом, корытом, а назад — наоборот, где лево — там право, и снова: от входных дверей — до кладовки, и снова: от кладовки — до входных дверей, и снова: от входных дверей до кладовки, и снова, и снова, и снова, и вот велосипед опять вырывается в май, парк, в еще мокроватый хруст гравия...
...Он давно погиб в духоте темной кладовки, придавленный ящиком с утюгом и гвоздями, все звал детей, но их не было, и жизнь его отлетела в тридесятое царство вместе с мыльными пузырями проведенных с ним дней, каждый пузырь размером в слона. Звони! Пиши!
Двухколесный не подпускал. Ух, как злобно врезался он твердым своим хребтом — прямо в пах, в нежный мешочек с незрелым еще семенем! Дикий жеребец, жестокий и хитрый...
“Вот! вот! — вскричал психиатр. — Пах! Жеребец! Именно так! Скажите, — он направил свет прямо в лицо пациенту, — каковы были в юности ваши отношения с отцом?” “У меня не было отца, — сказал служащий. — Только мать. Я дитя революции”. “Но ведь не от лозунгов же она забеременела, я извиняюсь”, — сказал психиатр. “Нет, — согласился служащий. — Ей ветром надуло”.
...Дикий жеребец, жестокий и хитрый, — он не давал человеку даже на миг удержаться в седле. Человек только и мог что, стоя на педали одной ногой, ковылять другой, подскакивая, как курица. Вот уродство! Позорище! А велосипед диктовал: “Ты не ездок, понял? Ты пешеход. И пешеходом подохнешь. Делай ножкой топ-топ. Ты меня понял?” Все дворовые окна вылупились ради такой потехи, все дома, вниз по улице, раззявили двери, беззвучно хохотали статуи голых девушек в ночном парке... А человек (тогда еще молодой человек) знал о себе совершенно точно, что он — не только пешеход, абонент, гражданин... Какой ужас — вот так и прожить свою жизнь вежливым пассажиром трамвая! И снова садился в седло.
Некоторые полагают, что искры из глаз — просто метафора. Расхожая неосведомленность. Спектр их, кстати говоря, зависит от многих причин. В первую очередь, конечно, от величины ударной силы и конкретной точки ее приложения. Угла направления силы. Принципиальной готовности объекта к получению ран и увечий. Погоды. Ну и так далее. А вот, например, зубы выплевывать совсем не больно. Только всякий раз напоминает сон.
Вообще-то любую боль терпеть можно. А какую нельзя — мозг знает и сам выключается.
“Послушайте, — сказал психиатр, — вы же наделаете себе серьезных дел! Вы же когда-нибудь так шандарахнетесь, что... Повезет, если сразу готов — и в сторону. А если мужчиной перестанете быть? Как у вас, кстати, с половой функцией? Расстройств не бывает? Пока не бывает. А станете продолжать свои экзерсисы — можете получить очень серьезную травму и нарушить функцию... Хуже этого, если вы еще не поняли, ничего нет”.
Служащий, сидя на стуле боком, профессионально смотрел в окно. Велосипедист в черной футболке и красной шапочке, хищно выгнув спину, гнал с вершины поросшего елью холма. Дома с деревянными башенками и верандами еще спали. Сорока, вспорхнув на синий забор, качнула хвостом.

ЗАХАР ПРИЛЕПИН
БОТИНКИ, ПОЛНЫЕ ГОРЯЧЕЙ ВОДКИ: ПАЦАНСКИЕ РАССКАЗЫ
ПАЦАНСКИЙ РАССКАЗ (ОТРЫВОК)

Деревня кривилась заборами, цвела лопухами, размахивала вывешенным на веревки бельем.
– А что, тут телок нет совсем? – спросил Рубчик.
– Порезали всех, – ответил братик.
– В смысле?
– На зиму коров оставляют, телок режут по осени, продают.
– Да пошел ты.
– Тормози, приехали. Вон стоит наша красотка. Запомни, Рубчик, эту минуту. Так начинался большой бизнес, сделавший нас самыми богатыми людьми в городе.
Белолобый, в обильных родинках продавец для такого важного случая принарядился и вышел из дома в пиджаке, который, видимо, надевал последний раз на выпускном. На ногах, впрочем, были калоши.
Братик воззрился на продавца иронично, и глазами перебегал с одной родинки на другую, словно пересчитывая их. Казалось, что от волнения у продавца появилось на лице несколько новых родинок.
– Эко тебя… вызвездило, – сказал братик.
– А? – сказал продавец.
– Считай, – сказал братик, и передал деньги.
Рубчик в это время мечтательно обходил «копейку», и было видно, что с каждым кругом
она нравится ему все больше. Поглаживая ее ладонью по капоту и постукивая носком ботинка по колесам, Рубчик улыбался. Продавец все время путался в пересчете денег и переступал с ноги на ногу, торопливо мусоля купюры. Потом убрал их в карман.
– Чего ты убрал? – спросил братик. – Все правильно?
– Все правильно, – быстро ответил продавец. И добавил: – Дома пересчитаю. Он смотрел куда-то поверх братика и делал странные движения лицом, от чего казалось, что родинки на его лбу и щеках перебегают с места на место. Братик обернулся. Ко двору шло несколько парней, числом пять, нарочито неспешных и старательно настраивающих себя на суровый лад. Рубчик по-прежнему улыбался, и выглядел так, словно рад был грядущему знакомству, хотя мне казалось, что для веселия нет ни одной причины.
Подходящие начали подавать голоса еще издалека. Всевозможными междометиями они приветствовали продавца «копейки», но тот не отзывался.
– Ключи дай, – сказал братик спокойно. Он всегда быстро соображал.
– А? – спросил белолобый.
– Ключи. От машины. Дай. – И протянул ладонь. В нее легли нагретые обильно вспотевшей рукой белолобого ключи. Братик, по всей видимости, осознавал, что мы сейчас можем легко свалить, оставив белолобого разбираться с деревенской братвой – но так вот сразу, после покупки, бросать продавца ему, видимо, не желалось.
Не по-людски это. И мы дождались, когда гости подошли и встали полукругом – руки в карманах телогреек, телогрейки надеты либо на голое тело, либо на грязную майку. Август был, я же говорю. Рубчик вытащил из кармана коробок спичек и подошел к нам, оставив «копейку». Я знал, зачем он вытаскивает коробок, я уже видел этот номер. Он сейчас будет им тихонько трясти, и поглаживать его в своих заскорузлых пальцах, а потом, в какой-то момент, легким, не пугающим движением подбросит вверх. Пока стоящий напротив него будет сопровождать глазами полет коробка, ему в челюсть влетит маленький, но очень твердый кулак Рубчика. Рубчик мог бы еще после этого фокуса поймать коробок, но он не любит дешевых эффектов.
– Ну что, лобан, созрел? – спросили пришедшие нашего продавца, с напряженным интересом оглядевая нас и машину Рубчика. Братик убрал ключи в карман. Рубчик достал спичку и стал ее жевать.
– Оглох, что ли, лобан? – спросили белолобого, и тот раскрыл безвольный рот, не в силах издать и звука.
– А что за проблема, парни? – спросил братик миролюбиво.
– Это же не твоя проблема, – ответил ему один из пришедших, но согласия в их рядах не было, и одновременно в разговор вступил второй.
– Ты деньги привез за тачку? Отдашь их нам. Лобан нам должен.
– Всем что ли поровну раздать? – спросил братик наивно.
– Нет, только мне, – ответил один из пятырых.

— Вибрационализм,— сказал Никсим Сколповский, обращаясь к нескольким пожилым женщинам, по виду — работницам фабрики «Буревестник», непонятно как оказавшимся на авангардной выставке,— это направление в искусстве, исходящее из того, что мы живем в колеблющемся мире и сами являемся совокупностью колебаний.
Женщины испуганно притихли. Никсим поправил непрозрачные очки с узкими прорезями и продолжил:
— Но простое отражение этой концепции в артефакте еще не приведет к появлению произведения вибрационалистического искусства. Чистая фиксация идей неминуемо отбросит нас на исхоженный пустырь концептуализма. С другой стороны, возможность вибрационалистической интерпретации любого художественного объекта приводит к тому, что границы вибрационализма оказываются размытыми и как бы несуществующими. Поэтому задача художника-вибрационалиста — проскочить между Сциллой концептуализма и Харибдой теоретизирования постфактум.
Женщины сделали по крохотному шажку в направлению геометрического центра всей группы, и стало казаться, что их чуть меньше, чем на самом деле. Никсим вынул из нагрудного кармана расшитый серебряными вестниками робы маленький штангенциркуль, чуть раздвинул его губки и поглядел сквозь щель на тускло-розовый свет лампы смерти.
— Дифракция,— объяснил он женщинам, пряча инструмент. Одно из явлений, лежащих в основе вибрационализма. И свет, и тень, и штангенциркуль являются колебаниями, но относятся к разным частотным областям. Дифракция — то есть огибание светом препятствий — с точки зрения чистого вибрационализма равнозначна интерференции, как иногда называют наложение колебаний друг на друга. Вибрационализм разгромил догмы так называемой физики, по которым складываться могут только колебания одной частоты. Человек, например,— результат сложения самых грубых, медленных колебаний, дающих физическое тело (Никсим провел выкрашенным в красный цвет пальцем по своему животу), с более тонкими и быстрыми, составляющими то, что раньше называлось душой. Самые тонкие из доступных людям вибраций как раз и являюется идеей вибрационализма, поэтому неудивительно, что как направление человеческой мысли он появился только сейчас и доступен немногим.
Женщины, и так не особого роста, казались теперь гораздо ниже, какая-то вековая горечь была в складкох у их губ.
— Но что же является задачай вибрационалистического искусства? Какой художественный принцип должен лежать в его основе? Объясняю. То, что человек - продукт наложения и взаиомпроникновения вибраций самых различных частот, незаметно именно потому, что спектр этих колебаний крайне широк. Но если выделить две узких полосы вибрациы, относящихся к разным частотным областям, и наложить их друг на друга, мы получим — как в случае со штангенциркулем и светом — необычайный результат. Полоска света между сведенными почти вплотную губками кажется гораздо шире, чем на самом деле. Но это физический эффект. А задачей вибрационализма является поиск подобных эстетических и магических эффектов путем экспериментального наложения друг на друга колебаний разных частот.
Женщины, до этого изредка оглядывавшиеся на входную дверь, теперь словно в чем-то смирились и уже не отрывали взгляда от стека-указки, которым Никсим похлопывал себя по ноге.
— Пример вибрационалистического произведения искусства — перед вами!
Никсим стремительно повернулся, задев тяжелой саблей какую-то картонную коробку с фиолетовыми кругами на гранях, и указал стеком на стоящую у стены грубую человекоподобную фигуру, собранную из множества случайных предметов, стянутых тонкими проволочками — все проволочки, спелтаясь, сходились к голове, где среди загадочных стеклянных шариков виднелся небольшой электромотор и узкий диск пилы.
— Это одноразовый вибрационалистический манекен с дистанционным ликвидатором и встроенным напоминателем о смерти. Здесь, в соответствии с принципами вибрационализма, соединена узкакя полоса низкочастотных колебаний абсолютного - то есть металлический корпус, и полоса вибраций той частоты, которая относится уже к идеальному миру — радиоуправляемая конечность бытия. Сама по себе конечность бытия является очень широким поддиапазоном смысловых вибраций, и, чтобы сузить ее до четкой линии, подобной по ширине полосе частот, составляющей каркас, она уменьшена до размеров управляемости по радио. Если вы вдумаетесь в это, то поймете всю глубину использованной символики. Кроме радиоуправляемого ликвидатора, манекен снабжен встроенным напоминателем о смерти — звоночком, который включается одновременно с началом работы электропилы. Напоминание о приближаюшемся распаде тому, кто не в состоянии этого осознать,— то есть вибрационалистическому манекену — и является источником морально— эстетического эффекта.
Женщины были уже почти не видны, и об их существовании напоминала только тихая песня по радио. Звякая коньками о кафельный пол, Никсим подошел к одному из стоявших вдоль стены лиловых сундуков, вытащил из него маленький зеленый ящичек со сделанной из вилки антенной и нажал кнопку.
В голове у манекена зажужжало — завертелся диск пилы, и тонкие проволочки стали рваться одна за другой. Почти одновременно тонко и жалобно запел звонок, напомнив всем звук забытого в песках будильника, добросовестно сработавшего в срок, хоть хозяин его уже далеко и неизвестно, жив ли, а единственные безразличные слушатели — муравьиные львы да их маленькие коричневые друзья. В зале повеяло тоской.
Все больше проволочек разрывалось под зубьями стального диска, и конечности манекена, мелко дрожа, ослабевали и подгибались. Вот отпала левая кисть, за ней — выполненное в виде ладони ухо, потом из сердечной сумки вывалился мешочек с сухими растениями, увлекая за собой сделанный из длинной цепи кишечник, покатились по полу гнилые дыни легких и наконец с октябрьским утренним грохотом рухнул тяжелый каркас. Звонок стих, умолк и мотор, на ось которого намоталось толстое проволочное веретено.
— Sic! — сказал Никсим, нагибаясь к полу, чтобы разглядеть своих слушательниц.— Встроенный напоминатель предупредил о надвигающейся смерти, но мог ли манекен услышать его звон? А если и мог, понял ли он его значение? Над этим и предлагает задуматься вибрационализм.
На полу что-то мелко зашевелилось и пискнуло. Никсим вынул из-за пазухи кипарисовую метелку и замел все, что там оставалось, на маленький серебряный совочек. Затем поднялся, подошел к столу, взял валявшийся среди разбросанных манифестов пустой конверт и ссыпал туда все, что было на совке. Кинув конверт в сундук, он скрестил руки на груди и вздохнул. Ни одного интересного посетителя сегодня не было. К тому же с самого утра — а если точно, с девяти пятнадцати - ужасно болел дырявый коренной зуб, отчего противно звенело в голове и было совершенно невозможно думать о вибрационализме.

Я увидел маленькую девочку, она вела на верёвке собаку — обыкновенную, простую собаку — они шли в сторону станции. Я знал, сейчас девочка идёт на пруд, она будет купаться и купать свою простую собаку, а затем минует сколько-то лет, девочка станет взрослой и начнёт жить взрослой жизнью: выйдет замуж, будет читать серьёзные книги, спешить и опаздывать на работу, покупать мебель, часами говорить по телефону, стирать чулки, готовить есть себе и другим, ходить в гости и пьянеть от вина, завидовать соседям и птицам, следить за метеосводками, вытирать пыль, считать копейки, ждать ребёнка, ходить к зубному, отдавать туфли в ремонт, нравиться мужчинам, смотреть в окно на проезжающие автомобили, посещать концерты и музеи, смеяться, когда не смешно, краснеть, когда стыдно, плакать, когда плачется, кричать от боли, стонать от прикосновений любимого, постепенно седеть, красить ресницы и волосы, мыть руки перед обедом, а ноги — перед сном, платить пени, расписываться в получении переводов, листать журналы, встречать
на улицах старых знакомых, выступать на собраниях, хоронить родственников, греметь посудой на кухне, пробовать курить, пересказывать сюжеты фильмов, дерзить начальству, жаловаться, что опять мигрень, выезжать за город и собирать грибы, изменять мужу, бегать по магазинам, смотреть салюты, любить Шопена, нести вздор, бояться пополнеть, мечтать о поездке за границу, думать о самоубийстве, ругать неисправные лифты, копить на чёрный день, петь романсы, ждать ребёнка, хранить давние фотографии, продвигаться по службе, визжать от ужаса, осуждающе качать головой, сетовать на бесконечные дожди, сожалеть об утраченном, слушать последние известия по радио, ловить такси, ездить на юг, воспитывать детей, часами простаивать в очередях, непоправимо стареть, одеваться по моде, ругать правительство, жить по инерции, пить корвалол, проклинать мужа, сидеть на диете, уходить и возвращаться, красить губы, не желать ничего больше, навещать родителей, считать, что всё кончено, а также — что вельвет (драпбатистшёлк-ситецсафьян) очень практичный, сидеть на бюллетене, лгать подругам и родственникам, забывать обо всём на свете, занимать деньги, жить, как живут все, и вспоминать дачу, пруд и простую собаку...

Занятие 1.

(Использованы материалы из книги по чтению (базовый уровень РКИ): Костюк Н.А. Читаем без проблем. Часть 3. Спб., 2007.)

КАК Я ВСТРЕЧАЛ НОВЫЙ ГОД

Я был маленький. Новый год всегда в двенадцать часов приходил, а я в это время всегда уже спал. Прошло столько Новых годов! И я ни одного Нового года не видел. И мама, и тётя Вера встречали его, а я спал. Я всегда засыпал перед Новым годом. А когда просыпался утром, мама мне дарила подарки и говорила: «Вот мы и встретили Новый год!» Но я знал, что Новый год ночью приходил, а сейчас его нет.
Я спрашивал маму:
- Ты его встретила?
Мама мне говорила:
- Встретила.
- И ты его видела? Он пришёл?
Мама смеялась:
- Конечно, видела, конечно, пришёл.
- И папа видел, и тётя Вера?
Мне было очень обидно.
Я представлял себе Новый год в большой шапке-ушанке и в валенках. Как на новогодней открытке. В двенадцать часов он звонит в дверь. Мама открывает её. И все встречают Новый год. Все обнимаются с ним, хлопают его по плечу и говорят: «Наконец-то ты приехал! Мы ждали тебя триста шестьдесят пять дней!» Он из мешка достаёт подарки, всем дарит, кому что надо, и говорит: «Я пешу. Меня ждут в других квартирах».
Все провожают его до угла, потом возвращаются домой и идут спать. Вот так я представлял себе Новый год.
Я очень старался не заснуть перед Новым годом, но каждый раз засыпал. Просыпался всегда в кровати. И рядом были подарки.
Мой брат раньше меня встретил Новый год. Чтобы не заснуть, он спрятался под столом. Сначала он там, конечно, заснул, а когда все сели за стол, стало шумно. И он моментально проснулся. И знаете, что он мне сказал? Он мне сказал:
- Его не было.
- Как не было? - спросил я.
- Очень просто.
- А ты там не спал, под столом?
- Конечно, нет. Бой часов был, это правда, - говорит Котька. – А Нового года не было. Когда все стали кричать: «С Новым годом!», - я перестал прятаться.
- Кого же тогда все встречали?
- Новый год, - говорит Котька.
- Как же вы его встречали? Разве так в жизни бывает? Если ты, например, меня встречаешь, то ты меня видишь. Ты видишь, кого ты встречаешь. А как же ты меня можешь встречать, если ты меня не видишь?
- Ты всё сам увидишь в следующем году, - говорит Котька. - Там Нового года не будет. Бой часов будет, а Нового года не будет.
- Наверное, ты спал под столом, - говорю я, - и слышал только бой часов. А Нового года не видел. - Я не спал, - говорит Котька.
- Почему же ты тогда его не видел?
- Его не было, - говорит Котька.
- Ты просто спал, - говорю, - вот и всё!
Так закончился наш спор. Котька обиделся на меня, но я всё равно думал, что он под столом спал и не видел Нового года с подарками.
Вот так я себе представлял Новый год, когда был совсем ещё маленький.

(по рассказу Виктора Голявкина)

1. «Вот мы и встретили Новый год! _________________________________________________
2. «Наконец-то ты приехал. Мы ждали тебя триста шестьдесят пять дней». _______________
3. «Я спешу. Меня ждут в других квартирах ». _______________________________________
4. «Наверное, ты спал под столом и слышал только бой часов. А Нового года не видел».
________________________________________________________________________________
5. «Бой часов был, это правда, а Нового года не было». ________________________________
6. «Как же вы его встречали? Разве так в жизни бывает? Если ты, например, меня встречаешь,
то ты меня видишь. А как же ты меня можешь встречать, если ты меня не видишь?»
____________________________________________________________________________
7. «С Новым годом!» _________________________________________________________

1. Новый год всегда в 12 часов приходил, а я ...	но каждый раз засыпал.
2. Я очень старался не заснуть перед Новым годом, ...	достает подарки и всем дарит.
3. Я представлял себе Новый год ...	в это время уже спал.
4. Новый год из мешка ...	Нового года не будет.
5. Мой брат раньше меня ...	встретил Новый год.
6. Как же ты можешь меня встречать, ...	в большой шапке-ушанке и в валенках.
7. Бой часов будет, а ...	если ты меня не видишь?

Занятие 2.

(Использованы материалы из книги по чтению (базовый уровень РКИ): Костюк Н.А. Читаем без проблем. Часть 3. Спб., 2007.)

3. Напишите, кто это сказал.
1. «Здравствуйте, а Вы хотите во мне жить?» ____________________________________
2. «Вообще, если бы я был нормальный положительный дом, я бы не полетел».
___________________________________________________________________________
3. «Мы согласны, согласны!.. Вот смотри: надо только набрать воздуху, оттолкнуться
от земли — и полететь!» _____________________________________________________
4. «И мне стало так грустно, что я захотел куда-нибудь улететь».____________________
5. «Разве это не странно с его стороны - летать?» _________________________________
6. «Ему было 42 года, и поэтому он не мог лететь очень быстро, но
он летел, как умел».__________________________________________________________


4. Соедините две части высказывания.

а) Пропущенные предлоги
Летел ______ небу; дом ____ красной крышей; смотрел _____ сторонам; человек ___ толстом шарфе и ___ очках; подозрительно посмотрел ___ Летающий Дом; нет ни ___ кого ___моих знакомых; устал стоять _____ одном месте; пригласить друзей летающий дом; (дверь) открылась ___удивления; никто _____мне не жил; стоял дороги; мне стало грустно ____этого; захлопали ___ладоши; оттолкнулся _____земли; показал дом _____воздухе; это важно ______Вас; дом ___удобствами; это странно ____его стороны; залететь ___мамой.

б) Пропущенное местоимение «я» в нужной форме:
Мимо ___________ездили машины.
__________ стало так грустно!
Родители часто пишут ___________письма.
А вдруг письма не смогут ___________ найти?
Подождите___________!
У ________получилось!

1. Как Вы думаете, почему человеку не понравилась идея жить в доме, который летает? Какие он привёл аргументы?
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________

2. Каким, по его мнению, должен быть положительный дом?
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________
3. Что заставило человека изменить своё решение и полететь к Дому?
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________

4. Как Вы думаете, что теперь будут говорить об этом человеке его коллеги?
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________

5. Почему Летающий Дом сразу понравился детям? Почему они захотели в нём жить?
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________

6. Как Вы считаете, какие преимущества у Летающего Дома по сравнению с обычным?
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________

7. Вам бы понравилась идея жить в доме, который умеет летать? Почему «да» или почему «нет»?
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________

8. Если бы Вы были архитектором, какой необычный дом Вы хотели бы создать? Для кого Вы бы его создали?
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________
_________________________________________________________________________________________________________



(Использованы материалы из учебного пособия по чтению, развитию речи и анализу художественного текста (РКИ): Даниела Бончани. Ближе к России. М., 2004.)

Наталия Толстая (род. в 1947 г.)
Внучка писателя А.Н. Толстого, Наталия Толстая, - выпускница Ленинградского государственного университета, кандидат филологических наук, доцент кафедры скандинавской филологии Санкт-Петербурского университета, преподаватель шведского языка, широко известна как автор коротких рассказов, постоянно публикуется в журнале "Звезда". В своих произведениях Н. Толстая пишет о прошлом и настоящем, о парадоксах современной жизни как в России, так и на Западе, пишет короткой "чеховской" фразой, с юмором и лёгкой иронией. Очень часто её рассказы автобиографичны. Писательница исследует жизнь интеллигентного человека, обычно женщины, в мире, ставшем для неё чужим и враждебным. Героини Наталии Толстой никогда не жалуются, не скандалят и не устраивают истерик. Они, как и героиня автобиографического рассказа "Инспектор русского языка", воспринимают жизнь с юмором, с лёгкой иронической улыбкой.

ПОДГОТОВИМСЯ К ЧТЕНИЮ ТЕКСТА

Предлагаемый для анализа рассказ называется "Инспектор русского языка". Как вы понимаете значение этого слова? Как вы себе представляете работу инспектора русского языка?
Обратите внимание на синонимичные выражения или предложения, постарайтесь их запомнить. Найдите в тексте выделенные курсивом выражения или предложения и подчеркните их синим карандашом.
есть вакансия инспектора русского языка в Швеции - есть свободное место инспектора русского языка в Швеции;

• хотелось одного - было только одно желание;

• для нашего человека там Клондайк - русскому там прекрасно;

• она гордилась признаками старости - она была довольна своей старческой внешностью;

• мужчин рассматривала как часть природы - была совсем равнодушна к мужчинам; относилась к ним с пренебрежением;
  

• просто так, для уюта - только с целью создания уютной атмосферы;

• оторвались от кофе - перестали пить кофе;

• ни одного дурного слова - никакой критики;

• явно был здесь первым учеником - несомненно, он был самый лучший учащийся.

Найдите в тексте следующие фразеологизмы и обороты и подчеркните их красным карандашом.

• всё надоело - всё наскучило;

• для расширения кругозора - с целью обогатить свои знания;

• дышало добротой и покоем - пропитано благополучием;

• собраться с духом - быть мужественным;

• заливаться краской - сильно краснеть.

ДАВАЙТЕ ЧИТАТЬ ТЕКСТ

В рассказе "Инспектор русского языка", автор от первого лица повествует о своей
работе в качестве инспектора русского языка в Швеции. Попробуйте предположить, насколько хорошо шведские учащиеся знают русский язык.
Одноклассник, энтузиаст международных связей, позвонил в тот период моей жизни, когда всё надоело. Хотелось одного: лежать в прохладной комнате, тихо перелистывая какое-нибудь ротапринтное издание1.
— Есть вакансия2 инспектора русского языка в Швеции. Контракт на год. Берёшь?
— Кого и зачем инспектировать? — спросила я и закрыла глаза.
— Насколько я понимаю, тебе придётся ездить по гимназиям и проверять знания учеников.
— Как оплачивается этот адский3 труд?
— Платят столько же, сколько и местным учителям. Они, правда, бастуют4: наверно, на вторую яхту5 не хватает бедолагам6. Но для нашего человека там Клондайк. Желающих полно. Да или нет?
— Согласна.
Моя первая школа оказалась старой шведской гимназией и поэтому располагалась в центре города, в парке. Я шла по аллее и думала: если бы я родилась здесь, в маленьком городке, где всюду7 видна забота о человеке, где нет ни воровства8, ни злых лиц, где в общественных туалетах пахнет лепестками9 роз — стала бы я изучать русский язык?
На пороге школы меня встретила Кристина, учительница русского языка, активистка движения "Старимся естественно". Она гордилась признаками старости — седыми волосами и морщинистой шеей, ходила зимой и летом в удобных лыжных ботинках и во всём мятом, хлопчатобумажном. Мужчин рассматривала как часть природы, что-то вроде членистоногих10. Отпуск проводила в горах, с посохом11, или выезжала с подругой в лес и следила за полётом птиц: наблюдала, куда птица летит и где сядет. Из всех русских писателей больше всего любила Виталия Бианки.
До начала уроков я зашла в учительскую, посмотреть, по каким учебникам будем работать. Похожий на Чехова мужчина в ковбойке12 и немолодая женщина в майке, напрасно не носящая бюстгальтер, пили кофе. На низком столе лежали свежие газеты, горели свечи. Просто так, для уюта.
— Вот наша гостья из России, инспектор по русскому языку, — представила меня Кристина.
Мужчина и женщина оторвались13 от кофе и скорбно14 посмотрели на меня.
— Добро пожаловать, — сказала учительница в майке и уткнулась15 в газету.
Чехов достал зубочистку и стал ковырять в зубах — совершенно напрасно, никакой еды вокруг не было.
На полке у окна лежали учебники и хрестоматии16 по русскому языку. Ученики, к которым мне предстояло идти, занимались по новому учебнику. Он назывался "Давай!" Сегодня предстояло читать текст номер двадцать, "Обед Ивана".
ИВАН: Что это?
ТАМАРА: Это твой суп.
ИВАН: Запах хорош. Что это за суп?
ТАМАРА: Суп называется борщ.
ИВАН: Будет ли горячее?
ТАМАРА: Да, сосиски в соусе. Приятного аппетита.
После чтения и разбора диалога Ивана и Тамары предлагалось выучить наизусть несколько упражнений для расширения кругозора и знакомства с русскими реалиями.17

Упражнение 1.
Это Антон. Он дома. Там и собака.

Упражнение 2.
— Ваши родители ещё живы?
— Да, они ещё живы.
— Твой отец, он женат?
— Да, женат.
— Твоя мать, она работает на заводе?
— Нет, она пенсионер, но часто ходит в клуб.
У меня начала кружиться голова, но я строго сказала себе: спокойно, учебник издан, и по нему учатся. Я углубилась в чтение. Все тексты и упражнения дышали добротой и покоем. Ни одного дурного слова о нашей жизни! И отношения между людьми — чистые, продезинфицированные: "Семён Петров — молодой рабочий. Его жена Галина – лаборантка. Хороша и удобна их квартира в Москве. Их работа — интересна. Вечером Семён Петров и Галина ходят в кино. Раз в неделю они идут в гости. Там они танцуют и веселятся. Отпуск они проводят в Сочи."
Мы с Кристиной вошли в класс. Два мальчика и две девочки сидели под портретами Достоевского и Бродского. Больше желающих изучать русский язык в школе не было. Слева от доски висела цветная фотография очереди к мавзолею в зимней Москве, справа — текст, отрывок из "Домостроя18": "Юноша должен иметь душевную чистоту, походку скромную, голос умильный, речь бо пристойную, при старейших должен молчать, стыдливостью украшаться19. За обедом — не кашлять, не плевать, а придётся плюнуть, то сделать это, отворотясь от людей, да ногой потереть."
— Как тебя зовут? — спросила я восьмиклассника, волосы которого были такими белыми, что я подумала: через пятьдесят лет он поседеет, а никто и не заметит. Мальчик опустил голову. Он никак не ожидал, что незнакомая тётка20 начнёт его спрашивать. Собравшись с духом, он прошептал21: "Кристер".
— Тебе нравится, Кристер, русский язык?
— Не очень, — ответил бедный мальчик, заливаясь краской. Зато второй ученик, красивый африканец, говорил бегло и явно был здесь первым учеником.
— Мой отец учился в Союзе, кончил Тряпку в Питере.
— Что кончил?
— Текстильный институт. А мама с Кубани, лимитчица22.
С тобой всё ясно, подумала я. Девочки смотрели на нас с испугом и, кажется, не понимали ни слова. Кристина нервничала, а зря. Если ученик может сказать по-русски: "Я живу в Швеции и изучаю русский язык", так ведь это замечательно, пятёрка. Выучить русский язык невозможно. Три мальчика, четыре мальчика, но пять мальчиков. Почему? Что произошло? А запомнить и правильно употреблять все эти "подъехал, въехал, заехал, съехал, выехал"...
— Может быть, они напишут что-нибудь, а я дома проверю?
— Нет, нет, — замахала руками Кристина. — Они писать не умеют. Лучше попросим их прочитать стихи. Мария, прочти стихотворение про кота.
Мария вздохнула и старательно прочла:
Как повадился коток
К бабке Марье в погребок
Есть сметанку да творог.

— Теперь ты, Грета.
Грета без запинки23 продекламировала:
Папочка и мамочка
Заснули вечерком,
А Ванечка и Танечка —
В Африку бегом.
— Поздравляю, — сказала я. — Для второго года обучения неплохо.

СЛОВАРЬ
1. ротапринтное издание - издание, напечатанное на небольшой машине для печатания малотиражных изданий с машинописного текста;
2. вакансия - незанятая должность, место;
3. адский (перен. разг.) - неприятный, невыносимый;
4. бастовать - организованно прекращать работу с целью добиться выполнения каких-либо требований;
5. яхта - небольшое судно для прогулок, спорта;
6. бедолага - бедняга, неудачник;
7. всюду - везде;
8. воровство - кража, преступление;
9. лепесток - одна из тонких, похожих на листики пластинок, составляющих венчик цветка;
10. членистоногие - высший тип беспозвоночных животных с сегментированным телом и членистыми конечностями;
11. посох - длинная палка для опоры при ходьбе;
12. ковбойка - тип рубашки;
13. оторваться - здесь: внезапно прекратить делать что-то;
14. скорбно - печально;
15. уткнуться (разг.) - упереться, погрузиться сосредоточиться;
16. хрестоматия - учебное пособие, сборник каких-либо избранных произведений или отрывок из них;
17. реалия - (книжн.) единичный предмет, вещь; то, что есть, существует;
18. «Домострой» - текст о житейских правилах и семейном быте;
19. украшаться - приобрести красивый, нарядный вид;
20. тётка (здесь прост.) - женщина (чаще - пожилая);
21. прошептать - сказать шёпотом, тихо;
22. лимитчица - (разг.) женщина, приехавшая работать по лимиту на въезд; лимит-предельная норма;
23. без запинки - без остановки в речи, гладко.


Совпали ли ваши предположения с содержанием текста?
Какие из следующих утверждений не соответствуют содержанию текста:
• Героиня приняла предложение поработать инспектором русского языка, потому что эта работа хорошо оплачивается.
• Её отправили работать в Швейцарию.
• Там жизнь тише, спокойнее и культурнее, чем в России.
• Она проверяет, как в вузах знают русский язык.
• В первой школе, которую она посетила, было мало желающих изучать русский язык.
• Ученики очень хорошо говорили и понимали по-русски.
• Учебники, по которым занимались в школе, были неинтересными и не отражали реальную жизнь и действительность в России.
• Красивый африканец хорошо знает русский язык, потому что он долго жил в СССР.
• Героиня считает, что русский язык очень трудный.

Соедините синонимы (в левом столбике даны слова из текста):

связь период располагаться воровство немолодой удобный пристойный бегло ясно нервничать

находиться пожилой отношение приличный время кража понятно комфортабельный волноваться свободно

Соедините антонимы (в левом столбике даны слова из текста):

тихо полно опустить старость расширение веселиться цветной чистота стыдливость

пусто грустить грязь поднять чёрно-белый шумно сужение бесстыдство молодость

Выберите правильный вариант ответа:
■ Кто такой "одноклассник"?
A. Товарищ по школе.
Б. Товарищ по классу.
B. Коллега.

■ Что такое "вакансия"?
A. Каникулы.
Б. Отпуск.
B. Свободное место.

■ Что такое "учительская"?
A. Собрание учителей.
Б. Коллектив учителей.
B. Комната для учителей.

■ Что такое "пятёрка"?
A. Группа из пяти человек.
Б. Школьная оценка.
B. Пятилетний план.


ВЧИТАЕМСЯ В ТЕКСТ ГЛУБЖЕ

• Какова, по мнению рассказчицы, разница в жизни России и Швеции?

• Как вы считаете, можно ли назвать юмористическими замечания рассказчицы о разницах в двух странах? Аргументируйте свой ответ.

• Перечитайте ту часть рассказа, в которой говорится о шведских учителях в первой школе. Обратите внимание на описание их внешности, занятий, поведения. Докажите, что это описание - юмористическое.

• А сейчас перечитайте тот фрагмент, где рассказывается об учениках, изучающих русский язык. Как относится к ним героиня?

• Перечитайте отрывок, где описывается содержание учебников по русскому языку. Объясните, почему у героини "закружилась"голова после чтения диалога в учебнике. Прокомментируйте её утверждение о том, что в учебнике "отношения между людьми-... продезинфецированные".

• Как вы думаете, интересуют ли уроки русского языка шведских учащихся? Почему?

• Можно ли сказать, что знания учеников на втором году обучения русскому языку - "неплохие"!

Настоящее учебное пособие предназначено тем, кто, изучая русский язык как иностранный, хотел бы познакомиться с произведениями современной русской литературы и публицистики. Оно состоит из трех разделов «Публицистика, написанная
женщинами», «Поэзия, написанная женщинами» и «Проза, написанная женщинами», в которых объединены методические разработки для уроков русского языка по публицистическим эссе, стихам и рассказам авторов-женщин. В пособие включены произведения Б. Ахмадулиной, Д. Рубиной, Т. Толстой, И. Хакамада и др. Книга способствует формированию у обучаемых навыков самостоятельного чтения художественной литературы. Средний и продвинутый уровни владения языком.

Пособие состоит из двух частей: «Книга для чтения» и «Рабочая тетрадь». «Книга для чтения» представляет собой сборник различных по характеру и содержанию текстов, главным образом, это адаптированные рассказы русских писателей и сказки. В текстах много диалогов, что позволяет познакомить учащихся с особенностями разговорной речи. «Книга для чтения» разбита на уроки, каждый урок включает в себя один текст. В подзаголовке урока указывается грамматика, которую рекомендуется усвоить или повторить перед чтением текста. Грамматические темы пособия соответствуют программе по русскому языку 2-го семестра первого года обучения. Таким образом, пособие помогает студентам подготовиться к сдаче экзамена по русскому языку в объеме Государственного стандарта 1-го сертификационного уровня. Рабочая тетрадь предназначена для отработки грамматического материала каждого урока в основном на лексическом материале текста урока. Данное пособие адресовано студентам, знакомым с русским языком в объеме базового курса.

Более ста текстов для начинающих с упражнениями. Книга отличается тематическим и жанровым разнообразием. В ней представлены тексты, написанные специально для этой книги (художественные, страноведческие, публицистические), а также адаптированные газетные и журнальные статьи, сказки разных народов, анекдоты. Лексико-грамматическое наполнение текстов усложняется постепенно в соответствии с материалом учебников начального этапа обучения. Лексика, предположительно незнакомая студентам, переведена на английский или на французский язык.

В пособии собрано около ста небольших по объему текстов с упражнениями. Тексты аутентичны, занимательны и просты. К чтению книги можно приступать уже с первых дней изучения русского языка. Читатель найдет здесь сведения о культуре и традициях России, веселые истории из жизни россиян и иностранцев, анекдоты, полезную информацию. Разнообразные в тематическом и жанровом отношении короткие рассказы, которые по выбору преподавателя могут использоваться для закрепления той или иной грамматической формы и для развития речи, предопределили название сборника. Значительная часть текстов написана специально для «Шкатулочки» и публикуется впервые. Структура книги соответствует программе элементарного уровня, новые грамматические формы вводятся в текстовый материал постепенно и последовательно. В конце пособия читатель найдет несколько текстов повышенного уровня сложности (раздел «Для тех, кто хочет знать больше слов»).

Цель книги — познакомить студентов-иностранцев с произведениями русских писателей-эмигрантов: Бунина, Аверченко, Теффи, Алданова и др. Все тексты снабжены переводом на английский язык той части лексики, которая выходит за объём первого сертификационного уровня, проверочными заданиями, а также страноведческими и стилистическими комментариями. Настоящее пособие предназначено учащимся, владеющим языком в пределах 1-го сертификационного уровня и выше и интересующимся русской литературой, историей и культурой. Лексика, которая выходит за объём первого сертификационного уровня, переведена на английский язык.

В книге представлены художественные тексты как популярных в практике преподавания РКИ авторов, так и не столь известных зарубежному читателю. В пособие включены произведения малого жанра, частью адаптированные, частью — сокращенные незначительно. Тексты снабжены серией лексико-грамматических упражнений, способствующих совершенствованию языковой компетенции, и заданий, направленных на развитие речевых навыков. Материал расположен по степени нарастающих трудностей. Адресована учащимся продвинутого этапа обучения.

Учебный материал представлен в виде текстов, повествующих о жизни иностранцев в России. Шутливые истории о непростых и очень типичных житейских ситуациях,
в которые они попадают, близки и понятны учащимся, что облегчает процесс социально-культурной адаптации. Цель пособия — активизация речевых навыков. Коммуникативно-речевые задания направлены на развитие речевых умений в различных ситуациях повседневного общения. Для среднего этапа обучения.

Предлагаемые повести из книги А.С. Пушкина «Повести покойного Ивана Петровича Белкина» даны в оригинале и сопровождаются параллельным текстом на английском языке. Книга содержит комментарии и задания. Книга адресована изучающим русский язык, способствует активизации навыков и умений ознакомительного чтения, а также знакомит с принципом перевода.

Предлагаемые рассказы А.П. Чехова «Хористка», «Дама с собачкой», «Душечка», «Дочь Альбиона» даны в оригинале и сопровождаются параллельным текстом на английском
языке. Комментарии, задания и контрольные тесты ориентированы на 2-й и 3-й сертификационные уровни Государственного образовательного стандарта по русскому языку как иностранному. Книга адресована изучающим русский язык, спо собству ет активизации навыков и умений ознакомительного чтения.

В книге собраны авторские тексты различных жанров: художественные, биографические, исторические, научно-популярные, сказки, шутки. Главным достоинством этой книги является ее доступность, занимательность, информативность. Книга предназначена для всех изучающих русский язык. Она может быть использована на занятиях со студентами в
России и за рубежом, со слушателями различных курсов русского языка, а также как пособие для преподавателей, как материал для самостоятельной работы.

Пособие по чтению адресовано иностранным учащимся, которые только приступают к изучению русского языка. Короткие и простые занимательные тексты, написанные живым
разговорным языком специально для иностранцев, затрагивают темы, близкие и интересные любой аудитории. Тексты снабжены заданиями, направленными на закрепление грамматических форм, развитие речевых навыков и увеличение
объема активной лексики. К пособию прилагается диск с записью звучащих текстов, что способствует формированию слухопроизносительных навыков.

Данное пособие предназначено для обучения навыкам чтения студентов-иностранцев, владеющих русским языком на базовом уровне. В книгу включены рассказы преимущественно современных авторов, а также публицистические тексты. Книга состоит из двух частей, ориентированных с точки зрения лексических и грамматических особенностей текстов на I и II сертификационные уровни. Каждая часть включает в себя 10–12 текстов, как адаптированных (при необходимости), так и не адаптированных, расположенных по возрастанию степени трудности и снабжённых русско-английским словарём. Темы подобраны с учётом возможности их обсуждения в аудитории, что будет способствовать развитию самостоятельной устной речи. Пособие может быть использовано для подготовки к государственному тестированию и рассчитано как на работу под руководством преподавателя, так и на самостоятельную работу.

Сборник содержит тексты, насыщенные конкретным грамматическим материалом и помогающие учащимся усвоить определенные грамматические правила. При подготовке каждого текста учитывался уровень знаний учащихся к моменту прохождения данной грамматической темы. Представленные тексты также рекомендуюется использовать для
аудирования. Предложенный текстовый материал адаптирован и расположен по принипу возрастания языковых трудностей. К каждому тексту дается несколько заданий, направленных на совершенствование и активизацию лексико-грамматических навыков учащихся, а также на развитие разговорной речи. Все тексты являются сюжетными, в них используется общеупотребительная лексика, они были апробированы на занятиях с иностранными учащимися. Книга предназначена для всех, кто изучает русский
язык. Она может быть использована в работе со студентами, слушателями различных курсов русского языка, как учебное пособие для преподавателей. В конце книги приведен русско-английский словарь.

Данная хрестоматия адресована иностранным учащимся, владеющим русским языком в объёме от II сертификационного уровня, и направлена на развитие навыков чтения,
понимания, комментирования и анализа неадаптированного художественного текста на русском языке, а также на углубление лингвострановедческой компетенции учащихся.
В первый выпуск хрестоматии вошли произведения (или отрывки из произведений) современных российских писателей, написанные в начале XXI века, наиболее значимые в контексте актуальной литературной парадигмы, созвучные ключевым этическим, социальным и политическим проблемам и темам, отличающиеся художественной ценностью языка и стиля. Все тексты, включённые в хрестоматию, снабжены не
только лексико-стилистическим и грамматическим, но и литературным комментарием, который даёт необходимые сведения для адекватного понимания текста учащимся: толкование собственных имён, названий, цитат, культурных реалий.

Книга адресована иностранцам, владеющим русским языком на уровне В2. Отобранные автором тексты затрагивают темы, обращённые к эмоциональной сфере и важные для каждого человека: любовь, надежда, смысл жизни, смерть ... Это лучшие произведения русской литературы: повесть А.С. Пушкина «Пиковая дама», рассказы А.П. Чехова, отрывок из автобиографической повести Марка Шагала «Моя жизнь», рассказ И.Э. Бабеля «Гюи де Мопассан», дневниковые записи Ольги Книппер-Чеховой и другие.
Книга содержит лексический и культурологический комментарий, который поможет читателю глубже осмыслить содержание текста, позволит проникнуть в эмоциональный мир персонажей. Оригинальная система заданий, разработанная автором, включает речевую трансформацию, задания репродуктивно-креативного типа и др. При их подготовке были учтены принципы работы памяти человека и механизмы запоминания. Задания научат рассказывать о чувствах и переживаниях, превратят читателя из наблюдателя в активного участника повествования. Книгу можно использовать как материал для самостоятельного чтения, так и для работы на занятиях.

Из небольших очерков, собранных в книге, читатель узнает об истории русского зарубежья, о наиболее известных его ареалах в разных странах и на разных континентах, о культурной жизни русской эмиграции. В книге рассказывается о судьбах русских учёных, писателей, поэтов, врачей, художников в эмиграции. Они стали хранителями русского языка и русской культуры в иноязычном пространстве.